КСП "ПЕРЕКРЕСТОК" ПРЕДСТАВЛЯЕТ: ЮЛИЙ КИМ в программе "ОТ БЛИЖНЕГО ДО ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА"

Что общего между феерическим мошенником Остапом Бендером, революционным держимордой Швондером и веселым солдатом Бумбарашем? Да то, что эти блестящие кинороли мы помним не в последнюю очередь по песням, исполняемым любимыми героями. "Давайте негромко, давайте вполголоса...", "Как за меня матушка все просила Бога...", "Нет, я не плачу и не рыдаю..." — эти и многие другие старые, любимые песни хочется снова и снова дослушать с первой строчки до конца.

А у торонтовских слушателей, завсегдатаев концертов КСП "Перекресток", вскоре появится редкий шанс услышать все это и многое другое из уст автора этих шедевров, потому что в гостях у клуба 31 марта выступает Юлий Ким. Интервью с маэстро от имени клуба "Перекресток" (КП) провели Айзек Эстулин и Михаил Овсищер.

КП: Юлий Черсанович, Вы давно — наверное, более 4 лет – не были в Канаде с концертами. Что нового "сварилось" на Вашей творческой кухне за это время?

ЮК: За последние 4 года я сочинил либретто для мюзикла "Время собирать камни", о построении второго храма в Иерусалиме, библейский сюжет. Долго бегал по разным театрам и конторам с целью пристроить. Не удалось, увы. А либретто хорошее. Честное слово. Еще год с лишком ушли на либретто оперы "Ревизор" с музыкой Владимира Дашкевича для Московского Камерного театра Покровского. Сейчас театр размышляет, как это поставить. Сочинил также музыкальную сказку для детей "Приключения Красной Шапочки". Как она идет к бабушке, встречая по дороге разных сказочных персонажей, например, Бармалея с Бабой Ягой. Спектакль с музыкой Геннадия Гладкова уже зашагал по стране, начиная с Московского тетра им. Маяковского.

КП: Судя по всему, именно там, на кухне, много лет назад и родились те политические песни – от невинных намеков на руководство школы-интерната при МГУ ("...И знаю я, что в каждом из здесь сидящих граждан живет в душе разбойник и злодей") до неприкрытого плевка в Бровеносца ("Мои брови жаждут крови") — за которые власти в Союзе в 60-70 годы проявляли к Вам, скажем так, неподдельный интерес. И все-таки участи изгнания (как Галичу) или официальной блокады творчества (как Высоцкому) Вам удалось избежать. Кого благодарить за такую судьбу?

ЮК: За мое диссидентство, включая крамольные песни, меня в 1968 году выгнали из народного образования, где я честно и с удовольствием проработал без малого 9 лет. Этим и ограничились, и из Союза не поперли, тем более что после 68-го острых песен я почти не писал. Что касается "официальной блокады творчества", то, думаю, следует уточнить. Сочинять и петь сочиненное Высоцкому никто не запрещал (за исключением немногих случаев), тем более, что важнейшие его вещи почти сплошь написаны для кино или театра. Его неслыханная слава вообще ломала все запреты. И отношение властей к нему было поэтому особенное, на многое они смотрели сквозь пальцы. Понимали, что делать из него гонимого страдальца для них небезопасно. В одном только проявляли они необъяснимое ослиное упорство: не публиковали его. Хотя Магнитиздат тиражировал Володины песни хлеще любого Госиздата. Что до моих песен, то они на 90% написаны для кино и театра, за что же их было "блокировать"?

КП: Какова судьба политической песни в сегодняшнем мире, может ли она родиться, существовать, владеть умами в сегодняшней России?

ЮК: О политической песне в мире я мало что знаю. А в России ей сейчас вполне привольно – сочиняй и пой, не посадят. Но я, признаться, кроме как от Шаова ничего в этом роде не слышал. Так что уверенно могу сказать, что гражданская тема в нынешнем песенном творчестве никак не доминирует и умами не владеет. Думаю, это оттого, что она перекочевала в прессу, там ей, сравнительно с советскими временами, стало намного свободнее.

КП: Песня и театр, песня как театр – это, несомненно, Ваш мир.

"Мадам, месье, сеньоры,

К чему играть спектакли,

Когда весь мир – театр, и все мы в нем актеры –

Не так ли?"

Что Вы считаете своим лучшим достижением в этом жанре?

ЮК: "Профессор Фауст" (драма); "Патруль" (либретто оперы по мотивам "Двенадцати" А.Блока) — обе вещи не поставлены. "Сказка Арденского леса" (по Шекспиру), рок-опера "Тиль Уленшпигель" (музыка Р. Гринблата) — "Сказка" идет в 2 театрах, "Тиль" шел в Питере в конце 70-х.

КП: Кажется, никто из бардов не работал так много с профессиональными композиторами, как Вы. Окуджава их боялся, Визбор предпочитал музыку Никитина или писал ее сам. Как вам кажется, всегда <...........................> (окончание материала – неизвестно – ред.)