Марина Попова (Гершенович) поэтом родилась. Видя мир окружающий необычно, по-своему, ясно и безнадежно с самого начала, с того момента, как себя помнит. Но, обретя речь и пытаясь рассказать об увиденном, долгие годы ищет опоры в понимающем взгляде и одобряющем жесте, и поиски эти одинокие, на ощупь, не всегда приводят к единомышленнику, а возможности расширить эти поиски печатным многотиражным способом нет и в ближайшее время не предвидится. Здесь можно привести стандартную формулировку, но в обратном смысле: нигде не готовится к печати книга ее стихов, т. к. эта "готовка" зависит от совершенно бездарной хозяйки (или хозяина) кухни, называемой издательством, ведь не заметить, а, замечая, еще страшнее — гноить, этот талантливый выкрик в жизнь, можно только либо по глухоте природной, либо по злому умыслу.

Эта невозможность сообщить миру о своем открытии в полный голос и рост для художника равносильна разрыву атомной бомбы внутри. И все же, сжимая разрозненные усилия в один кулак, в котором зажата ручка, Марина пишет, пишет, пишет...