Воспоминания о Владимире Высоцком

Ученые-медики в разных странах мира обращают все большее внимание на лечебные эффекты суховоздушной бани (сауны). За последние 40 лет в мире появилась масса публикаций на темы воздействия тепла суховоздушной бани на организм. Данные разных источников изучаются, обобщаются и дополняются учеными и специалистами отечественного Института курортологии и физиотерапии. Мы попытаемся в этой короткой статье осветить основные выводы медиков. Эти сведения полезны миллионам людей, пользующихся банями с той или иной периодичностью, а также людям, профессионально занятым строительством и эксплуатацией сооружений типа бани (сауны).

"Когда в восьмом классе, – вспоминает о Высоцком известный спортсмен и поэт Игорь Кохановский, – мы сидели с Володей за одной партой, я горячо увлекался хоккеем и русской баней.

Вначале эти мои увлечения, в особенности баня, были для моего друга не очень понятны. Вообще в ту пору он был не очень-то спортивным. Ни в футбол, ни в волейбол, ни в баскетбол не играл. Но впоследствии многое у него кардинально переменилось. Словно у него в жизни произошел своеобразный переворот. Неожиданно увлекся подводным плаванием, спортом в наши юные годы совсем еще у нас молодым".

В манеже эстрадно-циркового училища и на ипподроме стал учиться верховой езде. Сын Высоцкого Аркадий рассказывает, как отец повел его на конюшню и совершенно потряс воображение, лихо вскочив на лошадь и проскакав на ней, как заправский джигит.

"На любых съемках, где полагались скачки, – вспоминает друг Высоцкого артист и поэт Вениамин Смехов, – Володя впадал в младенческий восторг, и останавливать его по дороге в седло было выше наших сил. Когда в 1976 году театр, гастролируя по Венгрии, остановился на экскурсию под Дебреценом, нам предложили посмотреть объезд дикого табуна лошадей. Высоцкий задрожал от счастья. Он не удержался и, вскочив на необъезженного коня, помчался, как лихой ковбой".

"Полюбил он и хоккей, – свидетельствует Вячеслав Старшинов, много раз встречавшийся с Высоцким. – Помню, подарили мы ему клюшку. С автографами хоккеистов. Он страшно обрадовался такому знаку внимания: с нескрываемым уважением относился к нашему трудному поприщу. Клюшку Высоцкий хранил, перевозя ее с квартиры на квартиру. Ныне она хранится в музее его имени на Малой Грузинской. Володя, как истый спортсмен, не гнался за славой, за известностью. Они сами его нашли. Говорить с ним о том, чтобы поберег свое здоровье, было бесполезно. Всегда отвечал шуткой: "Потом разберемся". Жил для других – высшее благо, данное далеко не каждому, жил весело, с удалью, творчески увлеченно. Друзья, как я понимаю теперь, относились к нему, как к неформальному лидеру – такого не назначишь. О чем я жалею теперь, так это о том, что не записывал подробно эпизоды встреч с великим поэтом – душевным человеком и прекрасным товарищем".

Высоцкий восхищался Львом Яшиным и посвятил ему стихотворение, написанное как бы от имени великого вратаря:

Да, сегодня я в ударе, не иначе –

Надрываются в восторге

москвичи, –

Я спокойно прерываю

передачи

И вытаскиваю

мертвые мячи.

Отвечая на записку из зрительного зала, за какую команду Высоцкий болеет, ответил: "За хорошую, за ту, которая лучше. Вы знаете, я ценю труд спортсменов, я с ними много встречался, ездил к ним на всякие сборы, ходил в русскую баню".

Не заманишь меня

на эстрадный концерт,

Ни на западный фильм

о ковбоях:

Матч финальный

на первенство СССР –

Мне сегодня болеть за обоих!

А какой любитель спорта может остаться равнодушным к русской бане! Как-то незаметно Высоцкий познал ее прелести и стал, что называется, заправским парильщиком.

Игорь Кохановсий рассказывает, как шло это приобщение.

– Я жил в ту пору на Неглинной, неподалеку от Сандуновсих бань. Так что русскую парную я открыл для себя довольно рано и вполне разбирался в "легком", "сухом" и в "тяжелом", "сыром" паре.

Как-то говорю Володе: "Пойдем, попаримся". Наотрез отказался: "Да ты что! Там же задохнешься". Еще несколько моих попыток заманить друга на горячий полок не увенчались успехом. И все же, как говорится, лед тронулся.

А произошло это так. Уже в студенческие годы собрались у меня на какое-то празднование друзья. Разошлись за полночь. А Володя остался ночевать. Утром проснулись хмурые, мягко говоря, в дурном расположении духа. И тут ко мне зашел институтский приятель. Увидев наши кислые физиономии, весело проговорил: "В баню! Все правит". И вот мы в Сандунах. Володя скептически поглядывал на наши веники. Мы предложили ему посидеть у подножия горячего полка. Володя удивился: "Дышать легко!" Тогда мы уложили его на полке и стали охаживать сразу четырьмя вениками. Сначало нежно, потом посильнее. Он охал, но держался стойко. С багровым телом наш новобранец рванулся под ледяной душ. Ощутив всю прелесть контрастного перепада (словно иголочки прошли по телу) закричал на всю баню: "Господи, как хорошо!"

Второй заход в парную был уже более основательным. Поддали парку с эвкалиптом. Володе сказали, чтоб дал знать, если будет невмоготу. Но лежа на полке и уткнув голову в березовый веник, наш подопечный только постанывал в сладостной истоме.

С тех пор Высоцкий с нетерпением ждал того дня, когда была назначена встреча с друзьями на горячем полке. Потом и песня "Протопи ты мне баньку, хозяюшка". Помню с каким восторгом рассказывал, какую классную баньку соорудили ему сибирские мужички во время съемок фильма "Хозяин тайги". И уже тоном банного знатока заметил: "Хоть пар у них там вроде вкуснее, пахучее что ли, но в Сандунах зато злее, забористей". А вскоре родилась и "Баллада о бане".

Рождение песни

"Лучшие песни Владимира Высоцкого, – отметил поэт Роберт Рождественский, – для жизни. Они – друзья людей".

Однажды в одном из интервью Владимира Высоцкого спросили, кто его лучший друг. Поэт, долго не раздумывая, ответил: "Валерий Золотухин". Да, с Золотухиным Владимира связывала многолетняя дружба. Вместе выступали на сцене родной Таганки. Вместе снимались в кино. Вместе ходили в русскую баню.

Народный артист Золотухин рассказывает: " У меня сохранился автограф – "Валерию Золотухину – соучастнику "Баньки" (имеется в виду песня Высоцкого. – А.Г.) – сибирскому мужику с дружбой Владимир Высоцкий".

Обратимся и далее к воспоминаниям Золотухина. Было это летом 1968 года. В селе Выезжий Лог Манского района Красноярского края шли съемки фильма "Хозяин тайги". Золотухин, как он рассказывает, не расставался с милицейской формой, которая стала для него "второй шкурой для роли". Жители села думали, что этот строгий на вид милиционер специально охраняет знаменитого Высоцкого и умоляли "хоть одним глазком" дать посмотреть на знаменитость.

"Чем отличается баня по-белому от бани по-черному?" – спросил однажды у бывалого сибиряка Золотухина Высоцкий. "За консультацией по крестьянскому быту, – вспоминает Валерий, – Володя обращался ко мне довольно часто. Уверен был, думая, раз я коренной чалдон алтайский, стало быть, коренной уклад гнезда своего должен знать досконально. На этот раз ответ я знал не приблизительный, потому что отец наш переделывал нашу баню чуть ли не каждый день то с черной на белую, то с белой на черную – по охоте тела. Баня по-черному – это когда каменка из булыжников сложена внутри самого покоя безо всяких дымоходов. Огонь раскаляет докрасна непосредственно те камни, на которые потом плескают воду для образования горячего пара. От каменки стенки нагреваются – не шибко дотронешься. Дым от сгорания дров заполняет всю внутренность строения и выходит в дверь, где найдет лаз. Такая баня. Когда топится, кажется горит. Проста в устройстве, но не так проста в приготовлении. Тут искусство почти. Надо угар весь до остатка выжить, а жар первородный, наоборот, сохранить. Это целая церемония, кто идет в первый пар, кто во второй, в третий. А веники приготовить... Распарить так, чтобы голиками от взмахов не сделались..."

В бане по-белому, продолжает Золотухин, дым – по дымоходу, по трубе и в белый свет. Зачастую топка даже наружу выведена... Все вроде чище, но истые любители русской бани не променяют духовитую черную баню с хлестким занозистым паром на такую вроде бы комфортабельную.

Валерий рассказывает, что Высоцкий в ходе съемок фильма парился во многих сибирских банях и вошел во вкус в настоящей бане по-черному. Однажды ночью Высоцкий с гитарой на изготовку растряс Золотухина и зазвучала ставшая ныне любимой "Банька":

"Где-то в середине песни,– свидетельствует Валерий,– я стал подмыкивать ему, вторя – так близка оказалась мне песня по ладу, по настроению, по словам... Я мычал и плакал от радости и счастья свидетельствования. Потом мы часто пели "Баньку" вместе. Но зачастую, когда Володя особенно вдохновлялся, я уже не мог ему подпевать, кишки не хватало, такие мощности просто нечеловеческие он подключал, аж робость охватывала".

Настоящий поэт и настоящий мужчина

А вот что вспомнил режиссер Станислав Говорухин:

– Август 1986 года. Лечу в Красноярск. Оттуда поездом до станции Мана. Потом пешком. Глубокой ночью вхожу в село. Оно называется очень красиво – Выезжий Лог. Бужу всех собак. С трудом нахожу нужный мне дом. Открыл мне Валерий Золотухин. Они с Володей снимались здесь в "Хозяине тайги". В доме темно – ни керосиновой лампы, ни свечки, электричество отключили в одиннадцать вечера. Мы обнялись в темноте, Володя первым делом сказал... Что может сказать разбуженный среди ночи человек, которому в шесть утра вставать на работу? Каждый, наверное, свое. Но я точно знаю теперь, что скажет истинный поэт.

– Какую я песню вчера написал! – воскликнул Высоцкий.

Валерик протянул ему гитару, я еще рюкзак не снял, а они уже сели рядышком на лавку и запели в два голоса. Это была теперь уже повсеместно известная "Банька". Никогда больше не доводилось мне слышать такого проникновенного исполнения

– По-настоящему мы подружились с Володей в 66-м в Баксанском ущелье, где я снимал фильм, – продолжает Станислав Говорухин. – Слава Высоцкого – магнитофонного певца – тогда еще не перевалила за Кавказский хребет, никто из местных жителей о нем не слышал.

Как-то осенним вечером я играл в баре гостиницы на бильярде. Ворвалась шумная толпа подвыпивших местных парней. Атаман этих пьяных придурков тоже молодой, но седой, вел себя особенно нагло и оскорбительно. Так случилось, что мне пришлось ввязаться в драку. Численное превосходство противника особенно не смущало, я был молод, драться в детстве и юности приходилось, к тому же в баре, как я заметил краем глаза, был кто-то из съемочной группы, убить не дадут, решил я.

Но прошла минута, вторая, третья. Мне уже приходится плохо, а никто из группы и не думает спешить на помощь. И тут появился Володя. Это уже потом от друзей его детства я узнал, что он всегда был таким – чувство товарищества развито в нем было в крайней степени. Как маленькая упругая торпеда, он влетел в кучу малу – я, прижатый в угол, сразу почувствовал, как ослаб натиск и у меня появилась свобода действовать. Вот так спина к спине мы продержались до прихода милиции.

В комнате милиции мы оказались втроем – я, Володя и седой парень, затеявший драку, и, как оказалось, профессиональный боксер. Под глазом у него светился фингал. Как мы ни доказывали местным милиционерам, что защищались против нескольких хулиганов, седой парень, показывая на фингал, твердил одно: "Посмотри, начальник, кто кого бил!"

Володя потом долго вспоминал этого мерзавца. Недели полторы у него болела челюсть, он не только есть, но и петь не мог, что было особенно обидно.

Спустя семнадцать лет я снова приехал в Баксанское ущелье выбирать натуру для нового фильма. Слава Высоцкого к тому времени не только перевалила через хребет, но, казалось, поселилась в ущельях. Утро в этом альпинистском районе начинается с громкой трансляции песни Высоцкого, и вечер кончается тем же. В скалу вмонтирована стальная табличка с надписью "Лучше гор могут быть только горы". Официантка из кафе пригласила нас на шашлык: "Обязательно приходите. Наш директор – старинный друг Высоцкого. Он для вас постарается".

– А как зовут вашего директора?

– Рашид. Но все в Баксане его зовут Седой.

У меня интуитивно закралось подозрение, я засмеялся и сказал официантке:

– Нет уж, дорогая, лучше мы сегодня поголодаем.

И все-таки назавтра мы с Тимуром, моим оператором, не поленились – дошли до шашлычной. Взглянуть на Седого. Официантка показала нам его издалека. Да, это был он.

Как-то замечательный поэт-фронтовик Михаил Луконин рассказывал о своем друге, тоже поэте-фронтовике Семене Гудзенко:

– Мы возвращались поздно ночью с вечера поэзии по безлюдным улицам города. Неожиданно напали пьяные забулдыги. Семен мужественно вступил в бой. Мы были все в крови, но нам удалось отбиться от жестокого ночного нападения. Настоящий поэт и трусость – несовместимы. Вспомните Пушкина, Байрона, Лермонтова, Сирано де Бержерака, Есенина.

Высоцкий писал:

Я не люблю себя,

когда я трушу,

Досадно мне,

когда невинных бьют.

Я не люблю,

когда мне лезут в душу,

Тем более –

когда в нее плюют.

– Владимир Высоцкий, – заключает Станислав Говорухин, – был настоящим поэтом и настоящим мужиком. По природе своей, героическому нутру, он должен был, вероятно, пойти в моряки, летчики, в солдаты. Но для этого надо было иметь несколько жизней.

Владимир Высоцкий сыграл в театре более 20 ролей, участвовал в создании 30 художественных фильмов, 8 радио спектаклей. Много выступал с концертами во всей стране и за рубежом. Он создал более 600 песен, в том числе о своей любимой русской бане. Высоцкому посмертно присвоено звание лауреата Государственной премии СССР. Астрономы Крымской обсерватории назвали вновь открытую планету между орбитами Марса и Юпитера "Владвысоцкий".