Алексей Иващенко: "Чувствую себя как рыба в воде в сумасшедшем Нью-Йорке"

13 ноября в Минске состоялся концерт автора-исполнителя Алексея Иващенко, известного поклонникам авторской песни как музыкант легендарного дуэта "Иваси" (Алексей Иващенко + Георгий Васильев). Творческий дуэт сложился во время учебы на геофаке МГУ и вскоре стал необыкновенно популярным — сейчас песни "Ивасей" звучат не только на КСП-шных тусовках, но и в лесу у походного костра, в альплагерях и на кухнях — там, где, по преданию, родилась авторская песня. Окончив ВГИК, Алексей Иващенко занимался озвучиванием персонажей иностранных фильмов. Именно его голосом говорит Брюс Уиллис в "Пятом элементе", он дублировал Хью Гранта и диснеевского Дональда Дака. В 1998 году Алексей Иващенко и Георгий Васильев написали и поставили первый русский мюзикл "Норд-Ост". Кроме давно знакомых и очень любимых песен, на концерте звучали и совсем новые, написанные за последние месяцы. В творчестве Иващенко появились непривычные ритмы босановы. После концерта бард согласился дать интервью корреспонденту "Ветра странствий".

— В компании, говоря о концерте, спрашивали: "На Ивася пойдешь?" Сначала вы нас сами приучили к тому, что вас двое и вы гармонично друг друга на сцене дополняете — теперь ужасно трудно отвыкать. Вам не мешает, что огромная масса ваших поклонников все еще воспринимает вас как часть легендарного дуэта?

— Да нет. Я ведь делаю то, что мне нравится, так что, по большому счету, неважно, как я это делаю — как часть дуэта или сам по себе.

— Когда вы пели про дворника Степанова и Муму, особенно остро ощущалось отсутствие Георгия Васильева, который эти песни не просто пел, он еще и подтанцовывал...

— Конечно! Поэтому я эти песни стараюсь и не петь один, ведь они были созданы для двоих, для исполнения вдвоем. Но, как видите, появилось много новых песен, совсем других — в другом стиле, с другой музыкой. Так уж получилось, что у меня после того, как прекратились показы нашего мюзикла "Норд-Ост", появилось время, а главное, желание сочинять, петь, общаться со зрителем, а Георгий очень занят. В настоящий момент он занимается продюсированием мультипликационных фильмов, работает над проектом "Гора Самоцветов" — это серия мультиков, созданных по сказкам народов России. И это, кстати, не единственный его проект. Например, он взялся за проект "Детские песни мира", переводит на русский язык лучшие детские песни, которые поют в разных странах. А еще Георгий по-прежнему продолжает быть продюсером мюзикла "Норд-Ост", ведет переговоры о возможностях возобновления спектаклей.

— В "Глафире" вы написали, что песни Визбора исполнять приятно и полезно для души. А потом придумали проект "Песни нашего века"...

— В него вошли те песни, которые мы очень любим и которые в самом деле очень-очень полезны для души. Я получаю огромное удовольствие, их исполняя.

— Как вы относитесь к своим старым песням? Есть ли такие, которые вы любите, но петь уже больше не можете?

— Некоторые очень люблю, а некоторые, конечно, приедаются со временем... Вот "Боцмана" очень люблю почему-то, эта песня мне никогда не надоедает, и я всегда с удовольствием ее исполняю.

— С удивлением узнала, что вашей специализацией на геофаке были ландшафты Японии и японский язык. Японский вы знаете или просто "проходили"? А ландшафты Японии изучали в Японии или теоретически?

—Язык когда-то знал, а теперь забыл. Знал не то чтобы хорошо, но несложные статьи в японских газетах мог читать со словарем достаточно легко. Ландшафты, конечно, изучал не в Японии, но по очень интересным картам на японском языке, которые я нашел. Теоретически предполагалось, что я буду заниматься Японией. Моя специализация звучала так: "Японский опыт охраны окружающей среды". Японцы в этом достигли невероятных высот, особенно в Токио. Я этим всерьез занимался, предполагалось, что я поеду в Японию и буду контактировать с географической общественностью... Но я все бросил и пошел во ВГИК.

— Как вы отдыхаете? Любите ли путешествовать?

— Люблю, но не получается. Сейчас с семьей на недельку, на две недельки вырываемся куда-нибудь на моря. Очень популярна стала Хорватия, мы два года подряд туда ездили — хорошо, тепло. А так, чтобы поехать в лес или выбраться в поход на байдарках — все, уже некогда. На это абсолютно нет времени.

— А по свету много ездите?

— В последнее время да. Был в Израиле, сейчас поеду в Америку. Пока шли показы "Норд-Оста", практически никуда не выезжал.

— В какой стране мира чувствуете себя комфортно?

— Почему-то абсолютно спокойно чувствую себя в Нью-Йорке. Вот в этом сумасшедшем городе я как рыба в воде. А самое любимое место на земле — дома, на диване, у телевизора. Это прекрасное чувство, даже когда плохо, когда одолевает простуда — я тогда добираюсь домой, выпиваю минеральной воды с газом и устраиваюсь у телевизора.

— Много ли времени проводите с дочерью? Какие книги читаете?

— Раньше, когда она была помладше, особенно когда заболевала, читали на ночь сказки, а год назад мы с Машей вслух прочли "Двенадцать стульев", она была потрясена. А еще раньше мы прочитали с ней по очереди, вслух — а мне, кстати, очень нравится читать вслух — все пьесы Шварца. А этим летом — школьная программа ведь изменилась, стала достаточно продвинутой — им задали "Собачье сердце". Мы купили фильм и прежде чем его посмотреть, как раз будучи на отдыхе в Хорватии, прочитали повесть Булгакова вслух. Должен вам признаться, я сам испытал серьезное потрясение.

— Окуджава еще в начале 90-х годов сказал, что авторская песня умерла. А вы как думаете, есть ли шансы у авторской песни как жанра?

— Вы знаете, в любое время, в любом месте любой страны найдется человек, который захочет сочинить песню не потому, что он композитор или поэт и ему заказали ее написать, а потому, что ему хочется. Это и называется авторской песней. Как она может умереть? Изменится настроение, изменится мода, другие люди будут сочинять другие песни и петь их друг другу и своим возлюбленным. Вот, собственно, и все определение авторской песни.

— А творчество каких современных авторов вам близко и интересно?

— Могу выступить в роли провозвестника и назвать вам одно имя — Алина Симонова. Для меня ее появление было неожиданностью. Молодая девчонка, ей всего двадцать пять лет, и она выпустила свой первый диск — из пятнадцати песен на диске как минимум пять на таком уровне... Все в порядке и с музыкой, и с текстами, и с чувством юмора, и с образованностью. Уверен, что мы все про нее еще услышим. А вообще все без исключения люди, которые производят на свет некий художественный продукт, вызывают у меня уважение. При чем это могут быть люди, которых я почти боготворю, — как Сергея Никитина, например, а есть люди, которых я просто уважаю или отношусь к ним с неким благоговением, потому что я так не могу. Я никогда в жизни не смогу сочинять так, как Михаил Щербаков, но я и не буду пытаться так сочинять, потому что так мне не хочется. Хотя я и знаю, что это очень высокий уровень, но мне неинтересно. А вот то, что делает Сергей Никитин, мне почему-то очень интересно. Точно так же мне интересно творчество Берковского и Сухарева.

— Ощущаете ли вы внутреннюю гармонию или чувствуете, что все происходит не так, как должно, что жизнь делает крен и поворачивает совсем не туда? Спрашиваю, потому что меня поразила ваша новая песня об одиноком человеке, которого покинул Бог...

— Нет, увы, гармонии не ощущаю. Был момент, когда я в самом деле почувствовал, что Бог нас оставил, потому и написал эту песню. Такая вот грустная шутка про Бога, бросающего всех нас. Хотя я знаю, что он не бросает. Вернее, очень хочу в это верить... Но после того, что случилось на "Норд-Осте", я снова и снова спрашивал себя, как бытие может такое допустить. Природа просто не может такого допускать, не должна, не имеет права...

Беседовала Людмила ДРИК