В 2000-2001 гг. в работе фирмы "Артель "Восточный ветер" произошли очень большие изменения, реально повлиявшие на состояние бардовского аудиорынка. Из узко специализированной торговой компании мы превратились в крупное музыкальное издательство (по-видимому, самое крупное в России в жанре авторской песни), а также начали производить аудиопродукцию в промышленных масштабах.

В большое издательство приходит много людей, желающих издаться, и мы хотим общаться с этими людьми так, чтобы было хорошо и им, и нам. В своей статье, опубликованной в №2 "Авторской песни", я предлагал авторам подумать, зачем им издаваться вообще и надо ли это делать у нас. Вопреки моим прогнозам, авторы думали недолго, они решили издаться в ООО "Артель "Восточный ветер" и сделали это. Нам не пришлось ничего объяснять таким людям, как В. Берковский, А. Дулов, А. Городницкий, Ю. Ким, В. Егоров, Н. Матвеева, В. Качан, Е. Бачурин, В. Васильев и т.д., – их опыт и творческий уровень позволили нам договориться обо всем быстро и правильно. Техническое оснащение нашей фирмы и квалификация сотрудников позволяют нам говорить с большим количеством авторов о возможности вкладывать деньги в их творчество. Очень часто дело тормозится из-за элементарного незнания правообладателем очевидных вещей. Цель написания этой статьи – сделать так, чтобы соотношение разговоров и дел в нашем бизнесе стало оптимальным. Кроме того, мы и сами готовы поучиться тому, чего не знаем. Это произойдет, когда мы получим отклики на написанную мной статью.

Зимой 2001 года в одной из московских квартир на проводах Сергея Каплана в Израиль я впервые услышал "живьем", как поет Миша Коноплев. К этому времени наша фирма безуспешно пыталась издать его диск и кассету "Снег уже почернел". Некоторые авторы стихов просто не могли никак послать Михаилу необходимые бумаги. Услышав М. Коноплева, я в десять раз сильнее захотел издать его альбом. Не тут-то было. Встретив Мишу в "Гнезде Глухаря" через пару месяцев, я спросил у него, как дела с поэтами, дошли ли у них, наконец, до тебя руки? Не дошли. И у нас, соответственно, нет в такой ситуации шансов начать издание Михаила Коноплева. Никакая "Информзащита" этот "Снег уже почернел" не пропустит. Так и лежит у нас на полке демонстрационный диск Миши Коноплева. И толку от этого – ноль. На прилавках ничего нет – до тех пор, пока Михаил не переделает альбом так, как ему нужно. Поэтому, уважаемый автор, прежде чем встать к микрофону и начать петь песню на чужие стихи или с чужой музыкой, убедись в том, что у тебя с соавторами – полное взаимопонимание, способное материализоваться в подписанный вами договор. Если же ты махнешь рукой на всю эту, как может показаться, ерунду, и сам сделаешь тираж, это будет чистым пиратством со всеми вытекающими отсюда последствиями – возможной конфискацией контрафактной продукции, гражданским иском, уголовным делом и т.д. Тебе это надо?

Решив проблему с соавторами по части музыки и стихов, вспомни и об аранжировщиках. Они тоже, согласно статье 7 раздела II Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах" – субъекты авторского права. Они – твои соавторы. Если ты им заплатил за работу, то ты им впоследствии ничего не должен, исходя из здравого смысла – "по понятиям", а если еще и договор соответствующий подписал – то и по закону ничего не должен. "Информзащита" – в курсе "понятий", но работать старается по закону. В нашей практике был случай, когда члены прославленного трио не вполне понимали – трио они или все-таки дуэт (с приглашенным на некоторое время третьим музыкантом). Переговоры с нами велись без участия этого музыканта, договор был подписан, а третий музыкант взял и показал своим товарищам, где раки зимуют. Товарищи считали, что он им в студии подыграл при записи альбома и ничего больше не захочет. Вроде бы когда-то они с ним на эту тему разговаривали. А он, являясь формальным, по их мнению, соавтором (участвовал в создании гитарных аранжировок), захотел участвовать в получении гонорара, что не входило в планы двух других артистов. Какие могут быть претензии к этому музыканту? Он играл в студии, вложил в запись свой труд, свои нервы, он хочет иметь свою долю прибыли. А с ним в свое время никто ни о чем не договорился, и он с товарищами не договорился – свои, мол, ребята, разберемся. Не разобрались. Так и путешествует этот диск партизанскими, я бы сказал, тропами. "Информзащита" разрешения на его маркировку не даст (права третьего участника проекта не соблюдены), ни в одном московском магазине диска, соответственно, нет. А при его обнаружении в немосковском магазине любая проверка запросто может этот диск конфисковать и уничтожить, – формально он контрафактный.

По поводу партизанских маршрутов (от владельца к потребителю) бардовской продукции: существует все еще среди некоторых авторов мнение, что продажа ими на концертах своих дисков и кассет чуть ли не полностью удовлетворяет потребности их слушателей, поэтому не обязательно, чтобы их диски и кассеты продавались в магазинах. Купят, дескать, мой диск в магазине, а потом на концерте у меня не купят. С этой точкой зрения спорить бессмысленно – зачем спорить с людьми, глубоко уверенными в своей невостребованности? Возможно, кстати, что они и правы, я на эту тему серьезно не думал и не думаю, так как мы работаем с теми, кто хочет с нами работать (а мы, соответственно, с ними) и не работаем с теми, кто хочет работать исключительно самостоятельно. Вадим Егоров, самый экономически самостоятельный бард в истории жанра, давно понял, что его коммерческие усилия в сумме с усилиями профессиональных участников рынка дадут больший результат, нежели только его собственная активность. Поэтому он, как нормальный человек, позвонил мне однажды и сказал: " Сергей, мои кассеты, кроме вашей фирмы, хотят издавать и продавать еще и "Московские окна". Сейчас Андрей Петряков на переговоры придет. Что скажете?". Я ему сказал: "Андрей Петряков – нормальный работоспособный человек, а "Московские окна" имеют все необходимое для попыток успешной работы. Конечно, работайте и с нами, и с ними. А если кто-то третий или четвертый появится, кому можно доверять, и с ними работайте, пусть продают". Вадим Егоров окончил гуманитарный ВУЗ, но он все равно понимает, что, чем больше слагаемых, тем больше их сумма, и совершенно правильно делает, что работает и с нами, и с "Окнами" (ведь ни мы, ни они не предлагали ему какого-то многомиллионного эксклюзива). На своих концертах он не ощущает, что интерес к его песням падает из-за того, что повсюду в розничной торговле – его кассеты и CD. Интерес не падает, поэтому Егоров этого не ощущает. Как ходил народ на его концерты, так и будет ходить. Талант – он и в Африке, и в Тамбове, и в любой Тьмутаракани – талант.

Итак, автор, ты, положим, разобрался с правами соавторов и соисполнителей произведений, входящих в состав твоего аудиоальбома, и правильно договорился со студией, которая будет тебя писать. Это еще не все. Если ты хочешь использовать какие-то определенные фотографии при создании оригинал-макета полиграфического вкладыша, помни, что эти фотографии делал конкретный фотограф, и у него на них есть авторское право, а ты будешь подписывать договор, где берешь на себя ответственность за соблюдение тобой прав не только соавторов песен, но и вот этого фотографа. Поскольку рынок услуг по фотографированию авторов для оригинал-макетов в России отсутствует, фотографы, работающие с бардами, понятия не имеют, сколько они хотят за свою работу. Работа эта, как правило, делалась много лет назад и не на заказ, а "для души", и у людей, щелкавших затвором фотоаппарата, очень часто бывает в голове полная каша – то ли большие тыщи попросить, то ли ничего не попросить, а, самое главное, они не знают, с кем они хотят говорить о своем гонораре. Нам один фотограф сказал, что даст добро на использование сделанной им фотографии автора, если мы ему заплатим по долгам совершенно посторонних нам людей. И дело здесь не во врожденной придурковатости фотографа, а в его элементарной необразованности. Его в детстве не научили, что твой должник – это тот, кто тебе должен. Я так подробно об этом говорю, потому что в нашем случае участниками событий были очень известные люди, и только такая героическая женщина, как Юлия Гаврилова, работающая в ООО "Артель "Восточный ветер", смогла расхлебать за них эту кашу и подготовить альбом к изданию. Но с подобными ситуациями бороться не трудно, так как мы фотографируем издаваемых нами авторов бесплатно, а права на использование этих фотографий просто дарим. Так что Ю. Ким, Г. Гладков, Е. Казанцева и все другие авторы, фотографии которых мы делали, могут впоследствии их использовать по своему усмотрению.

Когда для переговоров с издателем все готово, автор должен понять, чего он хочет от издателя, и попытаться сделать правильный выбор. Обычно от нас и наших коллег хотят, чтобы мы вложили деньги в тираж, а потом грамотно продавали произведенную нами продукцию. И чтобы гонорар был заплачен вперед, и как можно больше. Что касается гонорара, то самые известные авторы знают, что нас не пугают ни четырехзначные, ни даже пятизначные числа, было бы за что платить (речь, разумеется, идет не о рублях). С подавляющим большинством правообладателей мы работаем по стандартным схемам, которые их устраивают. Как и любой реальный издатель и продавец, мы вкладываем деньги не только в производимые нами тиражи, но и в торговое оборудование, доставку товара в магазины, обучение продавцов, отправку кассет и дисков в другие города и т.д. и т.п.

Чтобы это делать, фирма, по российскому законодательству, должна иметь две лицензии – на производство аудиопродукции и на оптовую торговлю этой продукцией. Если фирма это делает без лицензии, в ее офис рано или поздно приходят люди в камуфляже и с автоматами, ставят всех присутствующих вдоль стены, опечатывают двери кабинетов, и вся надежда руководителя – решить вопрос полюбовно, в рабочем порядке. Мои коллеги отлично знают, о чем идет речь, у каждого из гостей в кармане есть милицейское удостоверение, они в своем праве, с аудиопродукцией они могут сделать что угодно, формально эта продукция произведена незаконно. Стоять у стены с вытянутыми руками под дулом автомата никому не хочется, и фирма, объявляющая себя издателем и не имеющая лицензий на производство и оптовую торговлю, просто морочит артисту голову, если сама заранее не предупреждает его об этой ситуации. Она не может торговать – ни оптом (нет лицензии), ни в розницу (нет своего магазина), она может только использовать чужие мощности. Если автору заранее об этом объявляется и объясняется, чьими все же руками будут продаваться его кассеты и CD, тогда все в порядке, если же издатель стесняется сказать правду, от него надо бежать как можно дальше.

Когда фирма работает без лицензий, она, как правило, попросту недееспособна. Возникает вопрос: " Если вы не умеете решать жизненно важные административные вопросы, что вы вообще умеете делать?"

У нас на рынке есть конкурент – "Московские окна". После того, как в 2000 году там перестал работать очередной директор – Сергей Гаврилов, с которым у нас не было никаких разногласий, а отношения между нашими фирмами были более, чем дружескими, ситуация резко изменилась. После ухода Сергея стало ясно, что с новым руководством, как бы часто оно ни менялось, у нас абсолютно разные взгляды на способы ведения бизнеса и даже на некоторые стороны общечеловеческой морали, я уже не говорю об этике деловых отношений. Мы совершенно друг на друга не похожи, просто по-разному смотрим на жизнь. Но при этом фирма "Московские окна" имеет то, что необходимо иметь музыкальному издательству и производственно-торговой организации – свое производство, систему продаж, все необходимые для работы документы, абсолютно нормальных сотрудников, и в эту фирму артист может совершенно спокойно приходить и договариваться о сотрудничестве. Он может и к нам идти, и в "Мороз" – туда, куда ему больше хочется и где, по его мнению, лучше всего будут идти его дела. Я настоятельно советую бардам избегать ситуации, когда студия их записала, денег они ей не дали, а дали, естественно, права на фонограмму. Часто студия, не умея торговать, делает маленький тираж ( или вообще не делает!), а потом всю оставшуюся жизнь и сама не продает товар, и профессионалам не дает этого делать – права-то на фонограмму у нее. Есть десятки бардов, чьи кассеты у нас регулярно заказывают, а мы их не высылаем, так как не можем их ни произвести, ни купить – автор, приходя к нам, уверен, что он по-дружески договорится со студией, имеющей право на сделанную запись, а когда приходит договариваться, вместо дружеской улыбки видит волчий оскал и полную неспособность к осмысленной совместной работе. Таких драматических историй было сколько угодно в нашей практике. Но при этом в Москве и за ее пределами существует множество грамотных и честных продюсеров и издателей авторской песни. Мы знаем, чего мы хотим от них, а они знают, чего хотят от нас. Мы друг другу об этом сообщаем, договариваемся о совместной деятельности, а авторы, которыми они занимаются, автоматически зарабатывают деньги на жизнь. У нас прекрасные отношения с такими опытными издателями, как Михаил Столяр (мы с ним совместно издаем 2 новых альбома Новеллы Матвеевой – речь идет о записях 2000-2001 г.г., а также продаем около 10 других изданных им альбомов), Игорь Грызлов, Виктор Зайцев (Н.П.), Елена Булочникова (IVC), Анатолий Немов ("Капитан Немов"), Константин Мыльцев ("Азиатский проект") и десятки других.

Бывает, мы долго спорим о том, как делать дела, но в итоге договариваемся и начинаем их делать. Мы и не можем не договориться, так как понятия о добре и зле у нас совпадают, а все остальное приложится.

Теперь я хочу немного притормозить и напомнить читателю, о чем до сих пор шла речь. Шла она вот о чем: если автор хочет обнародовать свое творчество и зарабатывать на этом деньги, он должен совершать грамотные действия и не совершать неграмотных действий. Весь мой текст и был этому посвящен. Если автор чувствует в себе силы приступить к ликвидации своей правовой безграмотности, ему надо к ней приступить. Если он не чувствует в себе таких сил, то можно и не приступать. Во всем мире никто, кому не надо, к ней и не приступает. Спортсмены, художники, музыканты, поэты и т.д. заключают контракты только через своих агентов. У нас почти напрочь отсутствует такая практика, так как никаких агентов просто нет.

Поэтому общаться по поводу своих дел – советоваться, консультироваться, принимать ключевые решения барды, поэты, художники предпочитают, сплошь и рядом, со своим друзьями и близкими родственниками. У них другого выхода нет. Как ты считаешь, читатель, есть ли у России свой особенный путь развития? Если есть, то почему мы все, отправляясь в дальнюю дорогу – шагать этим своим путем, обязательно берем с собой американские доллары? Мне кажется, я знаю, почему. Потому что подавляющее большинство из нас не может доказать миру, что оно способно ходить не своим особым, а нормальным путем. Мы не можем жить и работать, как все, а делаем вид, что не хотим. И это не потому, что мы злые или вредные, – просто нет других вариантов. Нет такой профессии в России – агент, представляющий интересы бардов. Барды к ним и не идут. Как можно пойти к тому, кого нет? Поэтому авторы идут к друзьям и близким. Вот тут и начинаются настоящие цирковые представления. Друзья и близкие зачастую оттягиваются по самой полной программе. Я начал коллекционировать полезные советы, которые получают барды. Вот некоторые из них: "Пусть тебе издательство тысяч сто долларов заплатит на рекламу, тогда поговорим", "Пусть справку принесут, что у них с уплатой налогов все в порядке", "Что-то они тебе много денег вперед предлагают, так они впоследствии разориться могут, пусть докажут, что не разорятся", "Пусть помогут крышу на даче починить в знак своих добрых намерений" и т. д. Это все не придумано, это выдержки из коллективного бреда конкретных советчиков достаточно известных людей. Нам потому удается договариваться почти со всеми, с кем мы хотим, что при неадекватной реакции на рутинное коммерческое предложение мы сами немедленно теряем интерес к сотрудничеству, так как знаем, сколько времени уйдет на пустые переговоры. Мы этим особым путем не хотим ходить, мы хотим, чтобы все было быстро и результативно, как в случае с изданием нами Городницкого, (4 альбома), Кима (3 альбома), Щукина (4 альбома), Матвеенко (3 альбома), Дулова (2 альбома), Н. Матвеевой (2 альбома), Туриянского (6 альбомов), Берковского, Качана и т. д. – см. наш издательский каталог. Мы и дальше будем искать и находить авторов и исполнителей, к которым у нас есть творческий и коммерческий интерес и у которых есть интерес к нормальному сотрудничеству, дающему обоюдовыгодный результат. Я думаю, что мы этих людей обязательно издадим. Всех до единого. Но еще несколько строк о бардовских советниках. Вряд ли автор песен доверит жене или другу делать ему, автору, операцию на сердце – просто так, от балды, только из-за того, что он их любит и уважает. А вести переговоры о своих авторских правах, о сотрудничестве с профессиональными участниками рынка – очень часто, к сожалению, доверяет. И в этом – наш особый путь, когда дело делает не тот, кто умеет, а тот, кто не умеет. Дело, соответственно, не делается, а нам хоть трава не расти. Поэтому и умом Россию не понять. А если кого-то не понять умом, многим ли будет интересно общаться с ним без помощи ума? Поэтому я хочу договориться заранее с молодыми авторами (они к нам приходят в огромных количествах) о том, чтобы нам сотрудничать не по принципу: "Умом Россию не понять", а по принципу: "Умом Россию понять". Мы – часть России, вот и давайте не только говорить друг другу комплименты, а еще и следить за состоянием своего организма, включая мозг. Я вот о чем: жить в искусстве по понятным всему миру правилам – не менее важно, чем сделать себе операцию на сердце, авторская песня – дело серьезное, и если быть в ней или не быть – вопрос жизни и смерти для артиста, тогда – добро пожаловать к нам. Если же для автора вопрос его издания или неиздания – дело восьмое или десятое, то к нам точно не надо приходить. Мы издали и еще издадим в этом году почти всех знаменитых бардов, не связанных обязательствами с другими фирмами, с этими людьми отношения складываются просто и понятно. С молодыми авторами мы готовы общаться в том случае, если они ставят перед собой высокие цели, и ѕ наоборот. Мы можем быть интересны автору только в том случае, если способствуем достижению этих целей. О том, как мы это делаем, можно подробно узнать на сайте web.alo.ru/~artel, а если – коротко, то суть в том, что мы делаем тиражи кассет и дисков, а затем их продаем. Чтобы товар продавался хорошо, мы предпринимаем усилия по его продвижению на рынке. Это трудная и хитрая наука, она называется маркетинг. Ленин нам говорил, что надо учиться, учиться, и учиться. Мы так и делаем – учимся, учимся и учимся – маркетингу, чтобы и мы больше денег зарабатывали, и сотрудничающие с нами авторы. Жалко, что Ленин до маркетинга и до авторской песни не дожил, он бы сейчас за нас порадовался. Ознакомься, читатель, с нашим издательским каталогом, публикуемым в этом номере. В нем – имена авторов и названия изданных нами аудиоальбомов. За советом по издательским делам можно обратиться к этим изданным нами авторам, а не к родным и близким, недостаточно знакомым со спецификой аудиобизнеса. Если же родные и близкие достаточно знакомы с этой спецификой, можно и к ним обратиться.

Авторская песня – слишком важная для России часть ее жизни, слишком особый мир, чтобы его обитатели могли позволить себе общаться друг с другом неграмотно и непрофессионально. Много ли областей в жизни нашей страны, где мы хотели добиться безоговорочного успеха и добились его? Футбол, например, – это почти национальная религия большинства европейских и южноамериканских стран, и в России он – спорт №1, а что мы выиграли за последние 40 лет? Ничего. И на Грушинском фестивале 2000 года у телевизора собиралась толпа болеть за французов, итальянцев, голландцев, кто за кого. России, к сожалению, в телевизоре не было. Нет ее и в списке развитых стран, и в списке невоюющих стран, откуда люди не бегут, куда глаза глядят. Но наша авторская песня подарила миру такие достижения, такие результаты, которыми мы будем гордиться тысячи лет. Здесь мы оказались более, чем успешными. Творчество Высоцкого, Галича, Окуджавы, Визбора и многих других тому пример. Если экономика у нас "ненастоящая" и законы – экзотические, нигде не виданные, то такая область человеческой деятельности, как авторская песня, развивается по естественным, нормальным законам, законам неподцензурного, нерегламентируемого маразматическими указами творчества. "Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?" – писал Высоцкий в одном из самых любимых мной текстов. Лидеры жанра показали, что можно делать со свободой, если работаешь бардом. Они отдали все силы, какие у них были, чтобы реализовать свой талант. А некоторые еще и страшную цену за это заплатили – такую, как изгнание (А. Галич) или смерть (В. Высоцкий). Я не призываю авторов работать до полного упада, я их призываю реализовывать себя в меру отпущенных им природой таланта и работоспособности и делать все, чтобы публика их услышала. Тогда рано или поздно в России появится область деятельности человека, которой мы можем гордиться не только безоговорочно, но и всегда, как бразильцы гордятся своим футболом, а американцы – баскетболом.

У меня есть мечта достаточно идиотического характера. Ее суть в том, что, равняясь на успешное развитие авторской песни, как на пионерское знамя, люди в других областях нашей жизни начнут работать так же успешно, все подряд: комбайнеры, трактористы, машинисты, гармонисты, генералы и адмиралы, сержанты и старшины, виноделы, депутаты, делегаты, механизаторы, мелиораторы, дегустаторы, авиаторы, пекари, лекари, аптекари, труженики полей, творцы прекрасного, рыцари плаща и кинжала, мастера ледовых дорожек и кудесники кожаного мяча, интеллигенты, студенты, агенты и т.д. Тогда у нас тут же произойдет небывалая вещь: отправляясь в путь-дорогу по белу свету, мы будем покупать хлеб-соль за пределами государственной границы, не меняя заранее, т.е. дома, рубли на доллары, мы рубли будем брать с собой, они будут конвертируемые и не будут принципиально отличаться от долларов, марок, лир, крузейро. Иными словами, я мечтаю о том, чтобы перестать ходить с рублями в обменные пункты на российской территории. Вряд ли это произойдет при моей жизни, но дети и внуки, возможно, доживут до того дня, когда российский рубль обретет человеческое лицо. Значит, и вся страна в общем и целом его обретет.

Авторская песня – наиболее перспективное направление, по которому наше отечество движется в сторону обретения этого лица. Соотношение нормальных людей и полных дегенератов именно в авторской песне больше всего обнадеживает. Нормальных много, больных мало. Где еще такое в России найдешь? Но нам здесь жить.

Со мной вместе в компании "Артель "Восточный ветер" работают 15 человек постоянных сотрудников. Я их больше всего люблю и уважаю среди тех, кто варится в каше под названием "аудиобизнес", поэтому и статью эту написал. Я ее могу закончить призывом: дорогой автор (исполнитель, дуэт, квартет...), отправляясь к нам, постарайся, чтобы в итоге было хорошо не только тебе, но и моим сотрудникам. Они – отличные ребята и грамотные специалисты. Будь и ты таким. Тогда мы точно с тобой дел наделаем, а наши внуки через 100 лет будут с российскими рублями за границу ездить. Надеюсь, читатель, ты уловил мою мысль: если в авторской песне все будут работать хорошо, а все другие будут равняться на авторскую песню, то вообще все будет хорошо, включая российский рубль как индикатор национальной экономики, и мы будем жить долго и весело.

Здоровья тебе, читатель. Жму твою руку.

Сергей Киреев